Они оживают

Я написал невинное, с моей точки зрения, объявление, мол, пишу "Ахиллеса", и тут такая гора комментариев.

Ребята, честно говоря, я поражен. "Ахиллес" - это мультфильм, это даже не фильм. И в то же время, это "фикшен", проще говоря, вымысел, воображение, это не существует, и, в то же время, существует.

Это такая роль художественной литературы: существовать и не существовать.

Странно, что я об этом говорю, но какое отношение художественное произведение имеет к истории? Только очень приблизительное. Пушкин написал своего "Моцарта и Сальери", ну и какое это всё отношение имеет к настоящей смерти Моцарта? Да, никакого.

Да, я много читал и читаю, про греков, амазонок, скифов, троянцев - очень много всего написано, в том числе и исторических трудов, много материала. Но какое это всё имеет отношение к самой истории? Почти никакого. Это версии. Честь - бесчестие, алчность, жестокость, резня, реки крови - это всё есть. Но у Гомера эта резня скрашена шалостями богов и адюльтером.

Все войны экономические. Войны - это грабеж. Но на каждой войне есть место величию духа. Скифского? Да любого и скифского в том числе.

Это для меня забавно, меня увлекает. Герои сопротивляются, спорят со мной. Поступают не так, как я хочу. Они оживают. Вдруг всё приходит в движение. Это и есть литература - язык и движение. Я занимаюсь только этим. Я через язык передаю страдание, любовь. Я рисую картины с помощью слов. Они разные. Я не могу писать на заказ. Госзаказ или любой другой заказ.

Тут проскочила у одного читателя мысль, что я, вроде бы пишу о патриотизме, о котором уже только ленивый не говорит. Да, нет же. Я пишу, потому что пишу. Это воображение. Не более того.

И я не только пишу о негодяях, я и о достойных людях пишу. Вот только они состоят из различных человеческих качеств, и не всегда их можно описать одной краской - черной или белой.

Вот я написал книгу "Пропадино" - это совершенно иная книга, мир чиновников, их язык. Я писал, потому что мне тоже было забавно, я увлекался. Я пишу, когда увлекаюсь.

Я долго думаю, пишу мучительно медленно, по сто раз переделываю, потом возвращаюсь. Это очень болезненный процесс. Я думаю по ночам. Это всё не просто так. Я не могу по-другому.