28.10.01

28.10.01. В субботу показывали то, что осталось от "Курска". Комментировал генеральный прокурор Устинов, с трудом одетый в новенькую подводницкую канадку. Значит прокуроры у нас теперь журналистами работают для пущей убедительности. Может скоро в стране и не останется настоящих журналистов, а будут одни прокуроры?

Зачем же он, все-таки, перед камерой вылез? Вслушиваюсь в косноязычную речь и жду. Должен сказать. А-а-а... вот: "ужасная сила... эта сила...смяла... за девять часов вода наполнила всю лодку... спасти людей однозначно нельзя было..."

Вот из-за чего все эти переодевания на фоне танка. Вот из-за чего "Курск" поднимали.

Его поднимали из-за этих слов. Значит не стучали те двадцать три человека в течении нескольких суток. Это всем померещилось. И те, кто должен был спасать, не сбегали с места трагедии. Они сберегали. Они сберегали силы для настоящего спасательного броска. В течение недели. И государство не виновато во лжи, бездушии, бесчувственности, душевной черствости. Государство, которое чуть ли не из под палки, те же журналисты заставили сделать приличную мину при плохой игре, ни в чем не виновато.

Браво, господин Устинов! Только те двадцать три были одеты в водолазное белье и костюмы. Они со всей кормы стащили в один отсек все комплекты регенерации, а это при той мешанине из сорванных с мест щитов, за девять часов не сделать. Они стучали трое суток, и признать это - смерть, как не хочется. Даже говорить об этом не хочется.

Я вас прекрасно понимаю, господин прокурор. Вы, языком вчерашней домохозяйки, пытаетесь рассказать подводникам о трагедии, не перепутав терминов. Это, безусловно, тяжелая государственная задача. Я вам сочувствую. Ведь сколько вам приходиться глотать дерьма, перед тем, как выдать на гора что-то вкусненькое. Это сложно.

Ах, море, море! До сих пор не могу смотреть на него спокойно. Мне говорят: "Поехали, покатаемся на яхте!" - а я не могу. Для меня это не катание. Я там работал.

Теперь, оказывается, много работал. А тогда, по молодости, я так не считал.

Да, мы знали, что нас никто не спасет. Знали, что государство от нас откажется в любой миг. Знали, что награды получат не те. Знали.

Чего ж мы в море шли? Даже не знаю. Такие слова, как "Родине служить", мы никогда не произносили. Это все не наше. Для "дяди прокурора".

В те времена, тоже были прокуроры и "дядя прокурор" - это такая их кличка. Они появлялись после пожаров, столкновений, взрывов, утоплений и прочих уменьшений боевой готовности государства и спрашивали по всей строгости.

Еще бы, ведь, это мы ее понижали - это боеготовность - своими неграмотными действиями. Так почему бы не спросить "по всей строгости".

На пятьдесят шестые сутки похода начинаются "глюки": кажется все что-то. Кажется, что говорили о чем-то. Кажется, что какое-то событие уже происходило. Кажется, что тебя обидел вот этот человек напротив, которого ты каждый день видишь на завтраке.

И внимание рассеивается. Не замечаешь очевидные вещи. Поэтому многие аварии происходили в конце автономки. После этой цифры - 56 суток.

Было даже исследование. У американцев. Они его провели и установили, что на 56 сутки заканчивается запас жизненных сил в организме. Ему нужно солнышко и никакими витаминами это не заменить.

Поэтому, у американцев, автономки были не более 56 суток. После этого они всплывали в надводное - и домой с ветерком.

Наши тоже провели такое исследование. Потом его засекретили. А автономка, которая сначала была именно 56 суток, стала увеличиваться: 60, 66, 72, 78, 82, 90.

Последние я ходил 90. И две в году. Контрольный выход дважды по 10 суток. Вторая задача - не меньше, чем два раза по недели и еще короткие выходы на учения, испытания. Пришел в базу - может быть дежурство: две смены на корабле, одна на берегу. Так и служили. Плавали по 220-240-280 суток в году, остальное - дежурство и "дядя прокурор", если что не так.

"Акулы" пытались загнать на 120 суток. Только с ними пошли медики для исследования. Брали у всего экипажа пробы крови. Выяснили, что на 120 сутки кровь может необратимо поменять свой состав и "Акулам" оставили автономность 90 суток.

Вот такие дела, господин прокурор.

 

(С) А.М.Покровский, 28 октября 2001 года 

Добавить комментарий

Имя (обязательное)

E-Mail (обязательное)

Подписаться на уведомления о новых комментариях

Обновить

Отправить

Отменить