Отклик на недавнее фотографирование спикером Совета Федерации Мироновым заката с Троицкого моста в городе Санкт-Петербурге.

Все, что я могу сказать о нем, так это то, что он - человек безупречной нравственности и железной логики, вроде той, что у всех теперь на устах.

Ну, захотелось ему. Ну, ехал он по мосту, а тут вдруг закат.

Представьте себе закат потрясающей красоты, немедленно все и вся вокруг очищающий. Один только вид его порождает в человеке желание остаться с ним навсегда.

Тот закат меняет все - отношение к месту и событиям.

Все становится вдруг незначительным и мелким рядом с этим закатом.

А люди - это ж такие невыразительные насекомые, неспособные понять высокие порывы, что и дало столько поводов для двусмысленных толкований, и тут надо полагаться только на чистоту воображения наших читателей, способных понять и оценить сам порыв. Каково! Закат, минуту превращающий в вечность!

Тут я вижу целых два смысла. Первый - дороги. У нас ужасные дороги, мешающие наблюдать закат. Хочется быть с ним, а дороги все никак не отремонтировать так, чтоб, значит, ездить по ним без сопровождения ГАИ, которое, в случае чего, и обеспечит тут минуту, в течение которой и можно будет безо всякой суеты наблюдать закат.

Второй смысл - это мусор. У нас столько мусора, столько, что невольно взор твой - едешь ты в машине с сопровождением, или без сопровождения - все равно устремляется в небо.

Просится он туда, хочет, очень хочет, потому что мусор - он же оскорбляет. Он все сводит до себя. И вот уже ты, и все сделанное тобой, кажется этим самым мусором, потому он внутри, он в сознании, если там есть еще что-то внутри и не погасло сознание!

Ну, сколько можно ездить по мусору! Сколько можно есть мусор, спать на мусоре, дышать мусором! Невольно напрягаешь выю так, чтоб, значит, плоскость подбородка, если у него осталась хоть какая-то плоскость, изменяет свой угол, и ты уже смотришь вверх, только вверх, туда - а там закат.

Боже ж ты мой! Господи! Ты, ты один все понимаешь!