День памяти погибших подводников
В этот день 1989 года в Норвежском море погиб "Комсомолец" К-278. Лодка возвращалась с боевой службы, на ней возник пожар в кормовом отсеке, потом она потеряла плавучесть, встала "на попа" и ушла кормой под воду. Люди на верхней палубе сыпались за борт.
Из 69 членов экипажа 42 погибли. Я помню это время - был организован штаб по спасению, оказанию помощи, но помощь пришла поздно - выжили только 27. Весь мир обошла фотография, сделанная канадцами с воздуха - люди в воде цепляются за плот. А одно канадское судно, говорят, вообще прошло мимо. Зато на палубе его были видны люди с фотоаппаратами.
Люди всегда люди.
Многие остаются людьми.
А потом у нас был "Курск" - рушилась империя.
В России это действие всегда начинается с гибели кораблей.
Они гибли в битвах за Севастополь, потом - в русско-японскую, потом пришел 1918 год, потом - Великая Отечественная, и вот уже безо всякой войны - 90-е годы: корабли умирали у пирса. Флот то умирал, то возрождался, империя рушилась, империя строилась.
Подводные лодки умирают в первую очередь - очень сложное оборудование. Тут все очень просто: есть флот - есть Россия, нет флота - нет России.
Зато есть дележ: сейчас же кто-то обязательно захочет отхватить небольшой кусочек.
Подводников в России всегда готовили так, что они должны были бы все полечь, но не отдать ни единого кусочка страны. Чуть больше ста человек и более десяти тысяч тонн металла: корпус, механизмы, агрегаты, устройства. На каждого члена экипажа более, чем по сто тонн. И это все не тупое, это "умное железо". Тут если человек нервничает рядом с ЭВМ, она может просто заблокироваться, отключиться. У нас это называется: "темные силы электричества".
И с людьми тут поступают очень осторожно: никто никого не пихается, никто ни на кого не кричит, все друг друга берегут.
Командир говорит спокойно - на него смотрят все. А как же, жизнь каждого - жизнь всех. Тут на всех одна жизнь. Чаще погибают все разом. Экипаж первой лодки "Дельфин" погиб почти полностью при контрольном погружении у стенки завода. С той поры в вопросах гибели экипажа мало что изменилось.
Тут едят из одного котла. Тут никто не готовит командованию отдельные кушанья. Тут офицеры спасают матросов, а матросы идут в огонь, спасая офицера. Тут все другое, чем там, где воздух чист и светит солнце.
Под водой только лампочки, никакого тебе света белого. А можно попасть подо льды. Под льдинами на многие метры вниз уходят толстые, острые сталактиты - эти проткнут все, что угодно.
Или айсберг. Этот тихо журчит и хлюпает, и сводит акустиков с ума, идем-то вслепую, только акустики, только на слух.
Пожар - отсеки герметизируются. Немедленно. Это происходит на автомате. Тут человек должен мгновенно превращаться в автомат, а потом - снова в человека - над погибшим тут рыдают в голос. Но это потом. Сначала - автомат, надо закрыться от погибающего переборочной дверью. И поставить ее на болт, чтоб он не открыл и не ворвался в отсек - за ним придет огненный вихрь и погубит всю лодку.
Пожар - выгорают сальники какого-нибудь забортного устройства, и в отсеке идет вода. На глубине она моментально превращается в туман - идет под большим давлением. Надо всплыть - всплывают, если могут - так вода больше не разбивается в мелкую, липкую пыль - образуется течь, с ней можно справиться. К-8, К-19, К-3, К-219, "Комсомолец", "Курск" - некоторые из них навсегда ушли в море - список можно продолжить.
И он будет продолжен. Лодки гибли всегда, неизменным оставалась только доблесть. В ее честь и состоится панихида в Никольском морском соборе, что в Петербурге.
7 апреля ровно в 12 часов.
Комментарии