Министр обороны обещал срочной службе пятидневную рабочую неделю и два выходных. И еще побудка должна происходить в 7.00, а не в 6.00, а отбой - в 23 часа вместо 22-х.

А еще послеобеденный сон, и на территории и в столовой будут работать гражданские, а военные будут учиться. Военному, смею надеяться, делу. Меня попросили все это прокомментировать. Я сказал, что если они полагают, что в навозе может появиться бриллиант, то это тот самый случай.

Может быть, армия поворачивается лицом к человеку? То есть, нигде в России лицом к человеку не поворачиваются, и вот в армии вдруг начался этот самый разворот?

Кругом черт его знает что, а тут - как к людям?

К солдату у нас никогда не относились как к человеку. Это раб, бессловесное, вещь, клеточка для галочки - и так это было всегда. Вернее, я привык думать, что так было всегда. Особенно в 20-м столетии.

Меня спросили: а что я вообще думаю об армии. Я ответил, что армия, как общественный институт, если его сейчас можно назвать институтом, существует тысячелетия.

И она особенно не меняется. Армия всегда состоит из двух частей - регулярной армии и ополчения.

Регулярная армия нужна для первого удара. Она его или наносит или принимает на себя. Она должна выстоять или погибнуть. Если эта армия погибает, войну выигрывает ополчение. И тут я говорю, прежде всего, о той войне, которую мы все называем Великой Отечественной. Это с ней связаны все сегодняшние разговоры о патриотизме. Но патриотизм, "патрио" - это отец, падре, отсюда и Отечество, Отчизна.

Вспомните Пушкина – "Отечество нам Царское село". Во весь голос об Отечестве в России заговорили еще при царе Петре. После победы в Северной войне он принял на себя титул отца Отечества. Потом будет 1812 год и слова Отечество, Отчизна опять зазвучат во весь голос.

А слово родина начинает чаще встречаться с начала 20-го века. Начинается она с робкого есенинского "Дайте родину мою" и дорастает потом до призыва "Родина-мать зовет". Об Отечестве вспоминают в дополнении, объявляя войну Великой Отечественной.

Почему произошла подмена? Не потому ли, что Отечество, отец, чтоб заслужить сыновью любовь и благодарность, должен хоть что-то делать: растить, обегать, учить, выхаживать, заботиться, а вот матери мы обязаны по самому факту рождения.

Мать - это мать, она в утробе носила. Это отец должен доказывать сыну свое отцовство, а мать не должна.

Это ей все должны. И начинается этот долг с появления на свет.

То есть, тебе организуют гражданскую войну, продразверстку и голод в Поволжье, а ты все равно должен Матери-Родине. Кровью должен. И поэтому можно эшелонами бросать в бой совершенно без оружия. Можно оставлять в окружении, а когда они выйдут из него - направить их в штрафбаты. Не застрелился и в плен сдался - пойдешь под суд. В оккупации был - на фронт, не переодевая, кровью искупать.

Слова "Отечество" или "любезное мое Отечество" в 20-м веке станут очень редкими, разве что когда Пушкина вспомнят, царя Петра или 19-й век, а вот "Родина-мать" - это гость частый. Она очень важна в тех случаях, когда надо бросить в бой ничему необученное ополчение.

А вот с регулярной армией сложно. Тут Отечество нужно, тут нужно пестовать. Офицера, прежде всего. Офицер - это тот, на кого равняются. Он в бою первый. Он смерти придан. Это каста. У нее свои законы. Она не может быть предана кому-то персонально. Она Отечеству отдана. Это цари на Руси прекрасно понимали. И возглавить старались эту самую касту. То попечительствовали в гвардии, то полковниками служили, а то и марш-броски совершали с армией. Офицер считался основой государства. Его можно было воспитать, но нельзя было купить.

Так что в Великую Октябрьскую в стране истребляли прежде все офицерство. Его долго истребляли. Сначала на службу приняли в Красную Армию, а потом - к стенке поставили. За ненадобностью.

Потому что своего офицера стали воспитывать, но без касты. Вернее, каста все же немного была, но с техникой заодно - летчик воспринимался только вместе с самолетом, подводник - с подводной лодкой. Чуть в сторону от матчасти - и топтать начнут, истреблять.

Каста ворам, проходимцам и негодяям - большая проблема. Она давить свой собственный народ не даст. Народ с Отечеством очень крепко ассоциируется. А воспитывали касту выборностью. И до Петра Великого и во время оного офицеры сами выбирали себе командира. Они выбирали того, кто их на смерть поведет. Так у нас в России Суворов появился. Александр, свет, Васильевич.

И Суворова пестовали, растили. Сам Ганнибал, друг семьи, хлопотал. А отец у Суворова - генерал-аншеф и сенатор, крестник Петра Великого.

И Ганнибал следил за его службой, направлял. И книжки Александр Васильевич с раннего детства читал правильные - все больше о фортификации, да о военном деле.

Хорошая у отца его библиотека была. Без библиотеки офицер не может, не получается. Он читать должен. Там и просиживал над книгами будущий генералиссимус часы долгие лет, этак, с шести.

Вот так и воспитывается каста - пестуется, отслеживается, выбираются лучшие, достойнейшие. Самими офицерами выбираются. Голосованием тайным.

Ведь офицеры всегда знают, кто и чего стоит.

А без этого нет офицерства, касты нет и Отечества.