Кабаков в Балтийске тогда было три.

«Яма» располагалась в полуподвале ДОФа, дома офицеров, то есть, но сиживали там в основном гражданские. Видишь, сидят два мужичка и коробок спичечный на столе крутят? То так его положат, то этак, или на ребро поставят…Это «янтарщики», у них так переговоры маркетинговые тогда проходили и калибр янтаря продаваемых партий согласовывался. Дело это и тогда было подсудное, по этому конспирация соблюдалась жёсткая. Это сюда подтягивались гонцы с янтарём и курьеры с деньгами, а чуть позже «Яма» станет настоящей биржей цветных металлов, потому как занималась этим делом тогда, наверное, вся Прибалтика…

Бывал там и наш брат моряк, хотя не много и не часто – не особо привечали там военных, хотя полвека назад именно здесь чествовал своих «героев» гроссадмирал Денниц для того, чтобы через десять лет написать о них же книжку «Стальные гробы»... Оставалось в Балтийске кое-что от немецкого Пилау и «Яма» была тому явным подтверждением.

«Дружба» - двухэтажное, отдельно стоящее здание, эпохи заката брежневского монументализма, олицетворяло собой дружбу советско-польскую, уже переходящую тогда в эпоху челночных отношений. Обеспеченным у нас считался офицер, жена которого могла уволочь в Польшу мешок отбеливателя «Белизна» и коробку электрических лампочек вперемешку с пластилином, а вернуться оттуда с видиком под мышкой и парой турецких свитеров…

На первом этаже «Дружбы» размещался гардероб, туалеты и прочая ерунда, а на втором – зал со столиками и всеми делами.

По тем временам «Дружба» была кабаком фешенебельным, там отмечали всевозможные свадьбы, юбилеи и просто «корпоративы», как сказали бы сейчас. Народ туда ходил повзрослей, чем в «Яму» и любили в «Дружбе» сиживать офицеры-морпехи. Флотских там тоже всегда хватало, и конфликты были нередки. Там ходила легенда о разбитой морпехами роже командира ракетоного катера проекта 205-р, который, утеревшись, вернулся на свой «пароход» и выдал целеуказание для стрельбы ракетами по месту расположения целой бригады своих врагов… Но, судя по всему, либо он не стрелял, либо не попал, потому что морпехи в «Дружбе» не переводились, а комендантский шестьдесят шестой «газон» начинал своё движение, собирая пьяных, именно отсюда, ну правильно, а то вдруг опять какому-нибудь ракетчику морду набьют!

Самым злачным местом был, конечно, «Якорь». Располагался он у маяка, в здании одноимённой гостиницы, на берегу Калининградского канала. Звёзд и звёздочек там было обмыто столько, сколько можно себе представить. Двадцать пять рублей (старыми) это три салата, ноль пять «Столичной» и пачка сигарет. Там мрачный комендантский взвод грузит до верху телами подтянувшийся от «Дружбы» шестьдесят шестой «газон». Там штурман Костя Бобков вырвал из лап офицерского патруля своего флагманского, напоив его (патруль) до состояния не стояния. Там гибли в зачатке карьеры и семьи молодых лейтенантов, сдуру селившихся в одноимённой гостинице и заходивших сюда вечером «просто посмотреть…». Много чего было там.