Рискну предложить вниманию сообщества парочку своих рассказов из этой книжки. Буду признателен за отзывы.
Двести четвертая…
Мне довелось несколько лет прослужить в 204-й, гвардейской, дважды Краснознамённой, орденов Кутузова и Богдана Хмельницкого 2-й степени Речицко – Бранденбургской зенитной ракетной бригаде. Бригада в годы войны была дивизией и прошла славный боевой путь. Своё наименование она получила за освобождение белорусского города Речица и вторжение (!!!) в Бранденбургскую провинцию Германии. Именно так и было записано в её историческом формуляре.
Эти годы оставили в памяти самые тёплые воспоминания, хотя служба тогда была обусловлена довольно строгими правилами.
Бригада дислоцировалась в приграничных лесах и болотах Ленинградской области и Эстонской ССР. Сейчас можно сказать, не нарушая больших секретов, что 50% дивизионов бригады несли боевое дежурство в готовности №2, со сроком открытия огня дежурными ракетами 5 минут, а 50% дивизионов – в готовности №3 со сроком 30 минут. Через месяц происходила смена очерёдности. Соответственно и все выезды в местные населенные пункты были практически запрещены и допускались в исключительных случаях с разрешения большого начальства. Так служили годами и десятилетиями…
Разумеется, юмор помогал переносить «тяготы и невзгоды» армейского бытия.
Бригадные острословы в незапамятные времена переиначили бригадное почетное наименование так:
204-я, гвардейская, дважды еврейская, орденов Святого Ебукентия 1-й и 2-й степени, Гречицко – Бургундская бригада.
Надо сказать, что загадочный Святой Ебукентий прочно вошел в бригадную жизнь и пользовался у нас большой популярностью.
Ежегодно проводились официальные подведения итогов. После обычных докладов командира и начпо слово просили два «старейшины», которых полуофициально избирали из старейших и авторитетных командиров и замполитов дивизионов. Одним из главных требований к ним - было наличие чувства юмора.
«Старейшины» зачитывали «Указ старейшин», который иронично – юмористично описывал бригадные «достижения» и ЧП за истекший год. Потом «старейшины» награждали отличившихся. Указ был всегда «гвоздем» подведения итогов.
Командир и замполит дивизиона, где было больше всего ЧП и других «проколов» в течение года, награждались, под смех всего зала, орденами Святого Ебукентия 1-й и 2-й степени. Сами «ордена» изготовлялись к этому случаю бригадными умельцами. К ним давалась «Грамота» с соответствующими формулировками, содержание которой тоже озвучивалось.
Были и другие «награждения» от старейшин. Руководство дивизиона, где случился пожар и сгорел штаб, наградили орденами «Ебукентия Пожарского». Святой на этом ордене был изображен с большим факелом в руках.
Запомнилось и вручение «красных революционных шаровар» командиру технического дивизиона. Его пригласили подняться на сцену и нацепить «шаровары» поверх форменных брюк. Шаровары представляли из себя широкие шорты ниже колен, сшитые из красного кумача, с большой «помочью» через плечо. Вид в них, с «помочью» награждённый имел – незабываемый.
На полигоне Сары – Шаган (куда бригада в то время ездила проводить боевые пуски ежегодно) один из дивизионов «стрельнул» на «двойку», что было страшным ЧП. После этого обычно следовали наказания по партийной линии и «оргвыводы».
На одной из остановок при следовании эшелона с техникой и личным составом бригады «домой» вдруг объявили общее построение. На нём «старейшина» зачитал Указ о награждении руководства «двоечного» дивизиона денежной премией в 2 тысячи рублей и вручил командиру с замполитом по 2 классно нарисованные купюры достоинством 2 тысячи рублей.
На купюрах вместо Ленина хитро улыбался Святой Ебукентий.
Очень колоритным было и командование нашей бригады. Хочу ещё раз отметить, что все наши командиры и начальники были честными и достойными людьми, а их юмористические недостатки не умаляли их достоинств.
Жуликов, воров, наглых подлецов и тупых стяжателей (которых так много развелось в армии в последние 15 лет) тогда во главе частей и соединений не держали. Во всяком случае, мы их не видели.
Командир (он же «бригадир») носил кличку «Левитан».
Он получил её за удивительное умение читать речи и доклады с такой скоростью, что половину слов присутствующим разобрать не удавалось, приходилось угадывать.
Другой его особенностью было редкое слово – паразит «Полностью». Он употреблял его с завидной частотой.
«Это у вас – баня? Полностью. Это – командный пункт, полностью» и так далее.
У нас была традиционная утренняя «перекличка» на громкой связи. Каждый день, без праздников и выходных, в 8.00 утра на командных пунктах дивизионов были обязаны находиться командиры и замполиты. А комбриг и начпо с КП бригады производили суточный «разбор полетов», ставили задачи и давали «накачки». Мы называли эту процедуру «радионяней».
«Так, товарищи командиры, полностью»,- начинал всегда свою речь Левитан.
Одним из развлечений, было считать, сколько раз Левитан произнесёт своё «полностью» в ходе своей речи на «радионяне». После окончания речи и ухода Левитана любители подсчетов спорили порой в эфире: «Пятнадцать! Нет, восемнадцать!». Еще одной его коронной фразой была «Думайте, товарищи командиры, полностью. Думайте!!!».
Очень своеобразно в Войсках ПВО тогда осуществлялись проверки полётами «контрольных целей». Левитан в таких случаях объявлял на «радионяне: «Внимание, товарищи командиры, полностью! Сегодня в 16.00 ВНЕЗАПНО будет проводиться проверка дежурных сил бригады, полностью, полетами контрольных целей. Пара Ту-16 с аэродрома «Тапа» будет следовать курсом на аэродром «Бесовец», полностью. Высота 10 000 метров, скорость 950, полностью. Дежурным дивизионам условно обстрелять при входе целей в зону поражения, полностью. Материалы фотоконтроля представить в штаб бригады к 21.00. Полностью. Думайте, товарищи командиры, полностью!»
Яркой фигурой был и наш начпо. За созвучную фамилию и склонность к длинным речам его прозвали «Никита Сергееич».
В тандеме со своим заместителем майором Бобровицким, получившим почетное наименование «Бабрак Кармаль» в честь «лидера афганской революции», они доставляли нам много и хлопот и веселых минут.
Как-то раз у нас в бригаде готовились к проведению комсомольской конференции. Это вызвало большой ажиотаж и суету. Для оказания помощи политотделу в подготовке этого мероприятия Никита Сергеич вызвал из дивизиона в управление бригады меня.
Замполита АКП (автоматизированного командного пункта) бригады, моего друга Папана тоже привлекли к оформлению наглядной агитации конференции, используя его талант художника. Мы очень старались.
И тут в дело вмешался Бабрак Кармаль. Видя, как мы мучаемся с сочинением сюжетов и текстов для сатирической газеты, он победоносно ухмыльнулся и пообещал нам помочь.
Наутро Бабрак вручил нам бумажку, на которой им были накарябаны стихи следующего содержания:
«Итог политучёбы – у комсомольцев разный,
На АКП – «отлично»,
На «Ломе» - безобразно!»
Причём вид Бабрак имел наисчастливейший, как Пушкин после написания «Бориса Годунова».
«Сам вчера вечером сочинил!» - пояснил нам Бабрак и потребовал включить свои вирши в стенгазету под соответствующим рисунком.
Наши попытки намекнуть на дубоватость этих строк Бабрак воспринял, как личное оскорбление и покушение на авторитет руководителя.
После этого Папану пришлось поместить бабраковское произведение и картинку к нему в сатирической газете.
«Лом» - это был позывной у 12 дивизиона нашей многострадальной бригады.
Замполитом там был прибывший по замене с Севера майор с нестандартной фамилией Олло. Дело в том, что «Оллу» - по эстонски означает пиво. Созвучие его фамилии названию благородного и дефицитного тогда напитка, служило основой наших многочисленных шуток. Майор Олло был довольно обидчивым, ко всему прочему.
Прибыв на конференцию и увидев дурацкий стих Бабрака в стенгазете, Олло решил, что его сочинили мы с Папаном и всерьёз обиделся.
Никакие объяснения не помогали.
«Мало того, что этот гад Бабрак нашему дивизиону «тройку» по политзанятиям влепил, как ещё и вы эту херню в стенгазете сочинили!!!» - укорял нас майор Олло при каждом удобном случае.
Однако, среди всех заместителей Левитана, особо выделялся начальник тыла бригады – полковник «Папа Ремез». Это был удивительный военачальник.
Первый раз он отличился в день открытия 25 съезда КПСС. В дивизионе, которым он командовал, проходили полугодовые регламентные работы. И произошел «непроизвольный пуск ракеты». Сработал только стартовый двигатель, и далеко она не улетела. Жертв и разрушений тоже не было, но всё равно скандал случился - грандиозный.
«Папу Ремеза » наказали, но с должности не сняли, т.к. его прямой вины не было. Со временем он перешел работать на должность заместителя командира «Гречицко – Бургундской» по тылу.
На этой должности «Папа» показал всю мощь своего организаторского таланта. Подчиненные боялись его, как огня и Папа Ремез железной рукой руководил тылом нашей бригады.
Как и положено «щирому хохлу», он был прижимист и крайне неохотно расставался с тыловыми ценностями от спирта и ГСМ до ветоши, которые положено было выдавать на регламентные работы. Опытные командиры это знали и по-свойски договаривались с Папой. «Качать права» в общении с ним было бесполезно и контрпродуктивно.
«Идите на хер, ребята. Я сказал: идите на хер!!!» - говорил он обычно любителям что-то от него потребовать.
Изредка находился какой-нибудь молодой командир дивизиона, пытавшийся «надавить» на Папу через комбрига. Происходила примерно такая дискуссия:
«Товарищ командир, у нас полугодовые регламентные работы. Не можем получить ветошь для их проведения!» - обращался правдолюбец к Левитану на каком – нибудь совещании.
Комбриг вопросительно смотрел на Папу Ремеза.
«Товарищ командир!» - грозно отвечал Папа, красная физиономия которого наливалась свекольным цветом от такой неслыханной наглости. «Все склады открыты, прапорщик Кузьмук специально вызван мной из отпуска. Пусть приходят, обращаются и получают. Не обращаются, ведь!!!»
Удовлетворённый исчерпывающим ответом, Левитан спрашивал: «Ещё вопросы есть, товарищи командиры, полностью?».
Вопросов не было. Комбриг уходил, а «нарушитель спокойствия» интересовался у Папы, когда же можно получить желанную ветошь.
«Идите на хер, ребята! Я сказал: идите на хер!!!» - получал он классический ответ от Папы и надолго попадал в число тех, кого Ремез недолюбливал. А это было чревато…
Конечно всё, что надо ему в конце-концов выдавали, но ветошь была самого худшего качества, а спирт - разбавлен бензином. Спирт от этого не терял тех свойств, для которых его и выдавали – протирка контактов, волноводов и т.п., но начисто лишался своего главного достоинства. Его невозможно было пить, а значит, использовать в качестве «жидкой валюты». Заслужить Папино прощение было очень нелегко.
Строг Папа Ремез был и во всех делах, касавшихся тылового обеспечения.
Каждые полгода, в ходе сборов командиров и замполитов бригады, нас возили по разным дивизионам и проводили «показные занятия». Где то демонстрировали образцовый командный пункт, где-то казарму, где-то клуб или ленинскую комнату. Папа учил на тыловых объектах, как должны функционировать и выглядеть: столовая, склад, овощехранилище, туалет и т.д.
«Хозяйство вести – не мудями трясти!!!» - любил он повторять народную мудрость.
Однажды в дивизионе у Володи Коваленко Папа проводил занятия на свежепостроенном «хапспособом» продскладе и остался складом - страшно недоволен. Было отчего: кирпичи бойцы положили вкривь и вкось, сам склад стоял как-то кривобоко, создавая впечатление, что вот-вот завалится.
Папа Ремез «драл» командира дивизиона в ходе всего занятия и потом всю дорогу в автобусе (а мы ехали в наш дивизион «смотреть» ремонт в казарме) постоянно «пинал» несчастного Володю за его склад.
Приехав к нам, Папа повеселел и расхваливал ремонт казармы на все лады. Тут он вдруг узрел и наш продсклад, который мы тоже построили хапспособом, однако он получился красивее коваленковского.
Папа при виде нашего склада пришел в восторг. Построив перед ним всех участников сборов, он выдал историческую фразу:
« Вот посмотрите, товарищи офицеры. Здесь к складу были приложены руки!!! А Коваленко приложил к своему складу – жопу!!!».
Надо вспомнить и то, как мы заехали в наш дивизион в тот раз. Ездили все участники сборов на бригадном «пазике». Водила - солдат имел привычку задолго до подъезда к воротам какого – нибудь дивизиона начинать непрерывно сигналить, чтобы караульные распахивали ворота настежь. Обычно так и делали, хотя по уставу полагалось остановить автобус для проверки перед воротами. Караульный должен был выйти, представиться, узнать кто приезжает, и с какой целью, а уж потом открывать ворота для въезда.
Старшим автобуса в тот раз был заместитель комбрига, закрывавший глаза на такие «шалости» водителя.
Дорога к нашему дивизиону шла под довольно крутой уклон, кроме того, я знал, что без уставной остановки у нас ворота не откроют. Поэтому попросил старшего автобуса - дать команду водителю снизить скорость и остановиться перед КПП.
Замкомбрига в ответ – только хмыкнул: «Посмотрим на ваш хвалёный порядок. Не откроют – водила опытный, затормозит».
Подъезжая к нашим воротам, автобус отчаянно гудел, не снижая скорости. Перед КПП водила попытался лихо затормозить – и тормоза отказали. Автобус нанёс мощный удар по закрытым воротам, разорвал цепь с замком и влетел на территорию дивизиона. Постепенно снижая скорость, мы вкатились прямо на боевую позицию. Хорошо, хоть в кювет не съехали, а то бы точно перевернулись. В автобусе несколько секунд была гробовая тишина. Молчали и дурак - водитель со старшим. Я побежал к КПП узнать как там ситуация.
Одну половинку ворот ударом сорвало с петель и отбросило в кювет. Караульного солдатика Комбара Касымбаевича (у нас было принято всех солдат называть по имени – отчеству) спасло то, что он слегка замешкался и не успел выйти на крыльцо. Иначе его просто расплющило бы второй половинкой ворот. А так – обошлось без пострадавших.
Вот уж, воистину - «техника в руках дикаря – груда железа!»
Знаменитый случай с Папой Ремезом произошел уже в разгар «перестройки».
В то время Горби ввел в стране некую пародию на «сухой закон», с подачи то ли Лигачева, то ли Раисы Максимовны.
(Вообще-то – удивительно, какой эскадрон «всадников без головы» удалось собрать вокруг себя будущему «лучшему немцу года» за недолгое время своего бесславного правления!!!)
Единственным результатом этого кретинизма было массовое озлобление мужского населения страны на партию, проводящую такие идиотские эксперименты среди любящего выпить народа.
Папа Ремез по-своему ответил на «вызов времени». Если раньше он выпивал, но в меру, то с углублением горбачевского эксперимента он стал постепенно эту меру терять.
Спирта в его распоряжении было немало и он начал бороться с его запасами с обнадёживающими результатами. Постепенно всё управление бригады по цвету Папиной физиономии научилось определять количество принятой им «на грудь» огненной воды. К обеду Папина «репа» расцветала кумачовым цветом, а к концу дня приобретала темно – бурый оттенок.
«Принявший» Папа Ремез становился в службе ещё строже, но добродушнее в общении. Всех подчинённых он называл просто, но доходчиво: «Пиздрон!». Это получалось у него так тепло и задушевно, что никто не обижался на неуставное обращение.
Однажды зимой после обеда Папа, уже успевший принять пару стаканчиков спирта, узнал, что в один из дивизионов бригады выехал начальник тыла армии. Папа решил немедленно выехать к нему и «представиться».
Левитан был в отпуске и «Бургундской» командовал начальник штаба полковник Лёгонький, который имел кличку «Пьяненький», несмотря на то, что вообще не пил. (А может быть и поэтому, история умалчивает детали).
«Пьяненький» широко прославился благодаря одной фразе, сказанной им в эфир на «радионяне»: «Старшим машины назначить хорошего прапорщика, или офицера в звании не ниже майора!!!»
«Пьяненький», узнав о намерении Папы Ремеза выехать для представления, пришел в ужас и категорически запретил выезд Папиного уазика из автопарка и через КПП.
Папа не признававший над собой ничьей власти, кроме Левитана, страшно обиделся, узнав про запрет «Пьяненького». Убедившись, что дежурный по автопарку майор не выпустит его уазик ни под каким Папиным нажимом, он отправился на КПП.
Остановив первый же КАМАЗ, который следовал за получением имущества на окружные склады, Папа Ремез скомандовал прапорщику, старшему машины: «Пиздрон, выходи!». Прапор, зная крутой нрав Папы, не стал дожидаться повторного приглашения и выскочил из КАМАЗа. Папа залез в кабину и Камаз отправился по указанному Папой адресу.
Впоследствии, солдатик-водитель, написал, что получил от Папы Ремеза только две команды и обе добросовестно выполнил. В начале пути: «Пиздрон, гони!!!». И «пиздрон» погнал…
(Дивизион, куда спешил Папа был размещен на Курголовском полуострове. Туда вела только одна, построенная в 30-е годы «ворошиловская» дорога, мощеная булыжником. Она петляла и изобиловала опасными поворотами. Даже летом по ней надо было ездить с умом. Зимой же требовалось немалое мастерство, которым наши военные водители, как правило, не обладали).
Вторую команду Папа дал, когда увидел, что КАМАЗ неумолимо заносит на повороте: «Пиздрон, тормози!!!».
В народе говорят, что везет дуракам и пьяницам. КАМАЗ вылетел с дороги и ударился серединой кабины в вековую сосну. Папа с «водилой» вылетели каждый в свою половину лобового стекла, но мимо сосны… Сосна сломалась и рухнула на КАМАЗ, экипаж которого уже был в полете, расплющив его.
Первым пришел в себя Папа Ремез. Вся его физиономия была изрезана стеклом, больше повреждений не было. Он сразу же отыскал и привел в чувство водилу, который и вовсе отделался лёгким испугом. Затем организовал его отправку в бригадный лазарет, на всякий случай, и даже пытался представиться – таки армейскому тыловику, от чего его еле отговорил командир дивизиона, прибывший на место аварии. Новый КАМАЗ стал неузнаваем, даже его рама была скрючена в «три погибели».
Прибывший из отпуска Левитан сообщил Папе Ремезу, что тому пора бы уволиться после такой «чепуги», так как КАМАЗ восстановлению не подлежал.
Папа поняв, что дело только в КАМАЗе, попросил у Левитана два дня для исправления ситуации и к их исходу торжественно въехал в ворота КПП на новеньком КАМАЗе со всеми необходимыми документами. После чего служил ещё два года.
Очень яркой личностью был и заместитель комбрига по вооружению полковник Романцев. Золотой медалист харьковской академии ПВО, он был великолепным специалистом своего дела и жестким руководителем. Технику он знал и любил, прилагая титанические усилия к тому, чтобы привить эту любовь другим.
Он выработал свой стиль «воспитания» бережного отношения к технике и вооружению бригады. Приезжая в дивизионы, Романцев брал с собой своего водителя и шел с ним по боевой позиции. Все инструменты, ЗИП, и прочее «железо» которое бойцы имели привычку бросать на землю, он подбирал и безжалостно «конфисковывал». Водитель утаскивал это в его уазик.
Никакие стоны и уговоры командиров дивизионов не помогали. «Раз валяется на земле, значит никому кроме меня не нужно!!!», - говорил он в ответ на все просьбы. Постепенно это давало эффект.
Прекрасно зная технику, Романцев много делал и для поднятия наших технических знаний, в свойственной ему саркастической манере.
«Главное – вы должны знать, в какую сторону дверь кабины открывается! Залезаете вы в кабину и видите, что техник с паяльником копается в блоках, неисправность ищет», - учил он нас на сборах замполитов.
«Как ему показать, что вы лучше его знаете технику?! Очень просто – спрашиваете: «Коротит?» - а он, допустим, скажет «Нет!». Тогда вы говорите: «Значит, не контачит!!!» и с гордым видом можете уходить. Он всем расскажет, что вы крупный специалист. Вся электротехника – это теория контактов!».
Романцев тоже умел хлёстко охарактеризовать ситуацию, особенно, когда его выводила из равновесия чья-то некомпетентность.
Однажды Романцев проводил какое-то занятие по технике на сборах командиров и замполитов Бургундской бригады.
Полуофициальным названием этих еженедельных сборов в управлении бригады было слово: «Джирга».
Сейчас этот дивный термин почти позабыт. А вот в середине 80-х годов, в нашей прессе постоянно писали, что в Афганистане, в Кабуле снова созвана «джирга вождей пуштунских племён», которые должны на ней придти к очередному согласию. (Горби со своим «консенсусом» тогда еще «укреплял» сельское хозяйство и в телевизоре не маячил)
По нашему разумению, это было что-то вроде Верховного Совета у нас.
В Афганистане, также иногда собирали и загадочную «Лойю Джиргу», видимо, подобие Великого Народного Хурала в Монголии.
Так вот, до появления блестящего романцевского определения, «Джиргой» мы и именовали наши еженедельные сборы.
Романцев проводил свои занятия всегда живо и нестандартно. Обычно, по ходу доклада он поднимал присутствующих участников и задавал им различные вопросы на знание техники. Это всегда «взбадривало» аудиторию и не давала ей дремать. Да и польза от таких опросов для присутствующих была несомненная.
Однажды на какой-то, по его разумению, простой вопрос не смогло ответить подряд несколько поднятых им командиров и комиссаров.
Романцев на глазах мрачнел и «заводился». Убедившись, что никто из присутствующих не знает верного ответа, он обвёл притихшую аудиторию тяжёлым взглядом, ткнул пальцем в сидящих в зале и взорвался:
«Сборище долбоёбов!!! Я вам покажу, где раком зимуют!!!»
Мы покатились со смеху, а этот термин стал классикой в определении наших еженедельных «посиделок». Порой мы так и посмеивались между собой: «А вот на прошлом «сборище долбоёбов» нам этого не доводили!»
Единственным недостатком Романцева было то, что он был холостяком. Как-то глядя на бригадную доску почёта, он вдруг поинтересовался у меня с несвойственной ему сентиментальностью: «Вот гляди, вывесили иконостас. Этот – тупица, этот – поддавонщик, этот – солдат боится. Но висят ведь… А я чем их хуже?!». Ответить было нечего…
На 40-летие Победы в бригаду собрали всех её ветеранов – фронтовиков. Получилось хорошее мероприятие. Доставили из московского архива все боевые знамена дивизии и её полков. Провезли знамёна и ветеранов
по всем дивизионам бригады, показали им боевую работу воинов - ракетчиков. В общем, праздник получился не казённый, «от души».
Большая заслуга в том была Левитана с Никитой Сергеичем.
Были, конечно, и праздничные застолья. Ветераны выпили, раскрепостились и рассказывали много интересного про войну и свою молодость.
Нас с Папаном один ветеран поразил рассказом о том, что в годы его юности (предвоенные) среди молодёжи было популярным движение под девизом: «Пролетарии всех стран – раздевайтесь!».
Лет через 10 после этого наши СМИ стали талдычить о сексуальной революции, пришедшей к нам с Запада. У нас еще до войны были свои революционеры на этом фронте!!!
Ветераны рассказывали много интересного про жизнь, войну и своих полководцев. Одним из командиров полков был полковник Левинсон.
После войны, на каком-то совещании его поднял командующий армией: «Левинсон! Ты почему мне докладывал, что у тебя в полку солдат сапог прострелил? А вот прокуратура пишет, что он прострелил себе ногу!!!»
- «Товарищ командующий, в сапоге была нога!» - находчиво ответил Левинсон под смех зала.
Другой ветеран в войну командовал расчетом «легендарной сорокапятки» - 45 миллиметровой противотанковой пушки. Он нас поразил своим отзывом о пушке. Он оказался совсем не праздничным: «Мы её называли: «Смерть врагу – пиз..ец расчёту!!!»
Надо вспомнить и ещё один хороший бригадный обычай.
Обряд посвящения в гвардейцы. Это было неформальное мероприятие и касалось только командиров, замполитов и начальников штабов дивизионов. Оно называлось «На Крест».
На эстонской стороне берега реки Наровы идет шоссе между Нарвой и курортным местечком Усть-Нарва. Там с царских времен стоит памятник русским воинам, погибшим в ходе трагической битвы при Нарве 1700года, в которой русские войска были разгромлены шведами.
Памятник представлял собой крутую пирамиду из крупных булыжников метра 4 высотой, на вершине которой был установлен большой чугунный трёхметровый крест. К пирамиде он крепился на 4-х огромных болтах.
Там мы поминали по русскому обычаю павших и потом вновь посвящаемые должны были вскарабкаться по булыжникам на вершину пирамиды и поцеловать крест, или один их болтов. Сделать это было далеко не просто, особенно зимой или в дождливую погоду. Но обычай соблюдался неукоснительно: «На Крест» не ездил – значит – пока не гвардеец.
Кутынцев
Это была легендарная личность. Его портреты и краткое описание подвига висели на специальных планшетках во всех ленинских комнатах нашей «Гречицко – Бургундской» бригады.
Шутка ли – получить звание Героя Советского Союза в 1971 году!!! За весь послевоенный период «до Афгана» звание Героя в Советской Армии получили единицы, а во всех Войсках ПВО – лишь ДВА человека. Одним из них и был Кутынцев.
Надо сказать, что звание Героя тогда давали очень скупо. Много «пвошников» воевало во Вьетнаме в период американских бомбардировок этой страны. Мы знали офицеров наведения и командиров дивизионов, сбивавших по полтора десятка американских самолетов. Они были «Героями ДРВ», но в Союзе им давали ордена Красного Знамени, очень редко – Ленина. Звание «Героев» на вьетнамской войне нашим офицерам не присваивали. Тем больше была слава Кутынцева.
Нам довелось служить вместе с теми офицерами, кто знал его лично и участвовал в знаменитых боях с авиацией Израиля в Египте в 1970 -1973 годах. Легенда о подвиге Кутынцева без парадного глянца у нас в бригаде звучала так.
Майор Кутынцев был командиром самого «тяжелого», 8 дивизиона бригады. Нашу бригаду развернули из полка до боевого состава в ходе событий 1968 года. Тогда, в одну ночь, были «выброшены» на боевые позиции и развернуты вдоль побережья Финского залива 6 дивизионов С-125 «Нева».
Нечего и говорить, что офицеры и солдаты после этого годами жили там, в землянках и палатках, постепенно строя казармы, столовые, ДОСы и т.д. пресловутым «хапспособом».
Особенно сложным для жизни было место дислокации 8 дивизиона. Он находился на Курголовском полуострове. Боевая позиция его была просто великолепной и позволяла уверенно обнаруживать и обстреливать маловысотные цели над акваторией Финского залива. Условия службы и жизни, даже для неизбалованных Войск ПВО страны были тяжелыми, как для солдат, так и для офицеров и их семей.
Даже 10 лет спустя, когда уже мы служили в бригаде, он оставался самым трудным дивизионом в бытовом отношении. Вода – из колодца (зимой пробивали в нём лунку «пешнёй» чтобы пролезло ведро), туалет – на улице, свет – часто от дизелей, а когда солярки оставалось мало – электричество давали только для обеспечения работы боевой техники. Газовые баллоны возили из расположения бригады, за сотню километров. В общем – полный комплекс «удовольствий» в 200 километрах от Ленинграда. Служившим там даже платили 15% надбавку к окладу, «за дикость».
«Офицерское троеборье – дрова, вода, помои» освоили там все семьи офицеров и прапорщиков.
В 1970 году, кода там командовал Кутынцев, бытовая обстановка была еще хуже. Кроме того, по «доброй» армейской традиции, в такие подразделения «ссылали на воспитание» всяких «разгильдяев и негодяев» из управления бригады и более благополучных в бытовом отношении дивизионов. Разгильдяи эти перевоспитываться обычно не спешили и разлагали дисциплину в дивизионе, как могли.
В общем, дела у майора Кутынцева шли из рук вон плохо, ЧП следовало за ЧП, пахло снятием с должности….
Тут арабы снова начали пытаться воевать с Израилем. Доблестные еврейские летчики в очередной раз наложили нашим арабским горе - союзничкам по первое число, разгромив их ПВО и ВВС. Гамаля Абдель Насера (кстати, хрущёвского Героя Советского Союза, если кто забыл) уже сменил Анвар Садат. Он обратился к СССР за помощью. И мы, как всегда, не отказали.
На базе Ленинградской 6 ОА ПВО был сформирован корпус ПВО, состоящий из наших солдат и офицеров, и срочно переброшен в Египет. Набор туда был тоже традиционным, «добровольно – принудительным», хотя случаев отказов не было. Была команда отобрать «лучших».
Кто служил в армии, знает, как в ней отбирают «лучших». Ни один командир не отдаст неизвестно кому хорошего солдата, или офицера. Из «отличников» - пожалуйста!
Так и Кутынцева пригласили на беседу и предложили съездить в Египет. Он, с радостью, согласился.
Отъезжали в гражданской одежде. В Николаеве грузили технику на танкера и оттуда – в Александрию.
Провожать добровольцев приехал лично (не много ни мало!!!) КОСЫГИН Алексей Николаевич, Председатель Совета Министров СССР с соответствующей свитой. (Кто нибудь может себе представить Ельцина, приехавшего на проводы войск в Чечню ?!)
Косыгин сам обошел строй отъезжавших и ответил на все их вопросы. Самый запоминающийся вопрос ему задал Кутынцев.
«Товарищ Косыгин, нельзя ли отложить вычеты из моего денежного содержания за пропавшую анамофорную насадку, стоимостью 570 рублей, до нашего возвращения из спецкомандировки?» - задал Кутынцев вопрос члену Политбюро ЦК КПСС.
Наверное, не все знают, что такое «анамофорная насадка»? Не знал этого и Косыгин. Он потребовал объяснений от свиты, где среди прочих, были Министр обороны СССР и Главком Войск ПВО страны.
Объясню ситуацию. Командир дивизиона являлся (да и сейчас, наверное, является) материально ответственным за все имущество дивизиона. Когда он его «сдает» он обязан за все, числящееся по описи отчитаться, или заплатить, если что-то пропало. Чёртова насадка применялась на кинопроекторе для демонстрации широкоэкранных фильмов и стоила огромных денег (месячная зарплата инженера было около 100 рублей тогда) из-за того, что представляла из себя большую линзу, которую делали только в ГДР.
Кто-то из кутынцевских подчинённых и спёр её (наверное, чтобы продемонстрировать чудо оптики в родной деревне, или ауле – неизвестно). Ну, а за её отсутствие - и сделали денежный вычет командиру с замполитом, чтобы не забывали Родину за морями – океанами.
Как всё это объясняли Косыгину – неизвестно, но только после короткой беседы со свитой Алексей Николаевич показал себя молодцом и заверил Кутынцева, что все вычеты за несчастную насадку с него отменят!!! Так и исполнили. Наркомы сталинской школы слово держали, а выполнение своих распоряжений проверять умели.
Вот и оказался Кутынцев, со своим замполитом, чист перед Родиной, благодаря Косыгину.
(Другой забавный эпизод, посвящённый египетской эпопеи Войск ПВО, рассказывал Михалыч. Его тесть тоже участвовал в боевых действиях в Египте в то время. Везли «добровольцев» туда тоже из Николаева, но они следовали без техники и их перевозили на обычном теплоходе.
Всех, конечно же, переодели в гражданскую форму одежды. Выдали одинаковые серые плащи. Офицерам выдали – шляпы, а солдатам – береты.
На теплоходе они следовали вместе с обычными гражданскими пассажирами.
Те удивлялись странным туристам, дисциплинированно следовавшим на приём пиши по команде ГГС корабельной трансляции: «Туристы в беретах приглашаются на завтрак!» или «Туристы в шляпах, пройдите на обед!»).
Прибывший в Египет русский корпус, однако, по традиции, сотворил «первый блин комом». Скрытно развернулись и затупили на боевое дежурство. (Правда, израильское радио чуть ли не в первый день на русском языке поздравило наших воинов с прибытием, перечислив поименно руководящий состав корпуса).
Затем наше родное раздолбайство смешалось с ленью и безалаберностью арабов, что дало неизбежный результат.
Арабы, привыкшие к импотенции своих сил ПВО, летали на истребителях с неисправной системой опознавания «свой – чужой». Наших стражей египетского неба никто об этом предупредить не озаботился.
В результате, на второй день дивизион, прикрывавший аэродром Александрии, обнаружил арабский ИЛ-28, заходивший на посадку. Поскольку он не отвечал на запрос системы опознавания, наши обстреляли и сбили самолет. Экипаж погиб.
Несмотря на то, что особой вины наших ракетчиков в этом не было, разразился страшный скандал, Садат звонил самому Брежневу, и всё руководство советской группировки получило «по самые помидоры».
Понятно, что это не добавило никому настроения и боевого духа. Евреи, обученные американскими летчиками, учли опыт боёв во Вьетнаме и воевали здорово.
Чем ниже самолёт летит, тем труднее его сбить, как это ни странно. Обнаружить низколетящую цель очень трудно, в зоне огня она находится секунды, а то и доли секунд, угловые скорости цели огромные, всё это мешает ведению огня по такой цели.
ВВС Израиля летали над египетскими и синайскими пустынями на высотах 20-50 метров. А часто и ниже. Обнаружить, сбить, или даже эффективно обстрелять их было очень сложно. Обстановка накалялась, среди арабских военных пошли разговоры, что русская техника плохая, раз и русские на ней ничего с израильскими ВВС сделать не могут. Начальство Кутынцева ходило мрачным и задумчивым…
Он, тем временем, понаблюдал за полётами израильских лётчиков, поездил по пустыне на своём уазике и обнаружил русло высохшей речки, над которым израильтяне перелетали через Суэцкий канал, оставаясь незаметными для наших радиолокационных станций. Ему пришла в голову идея организовать там ночью засаду.
Командование зенитно-ракетной бригады, в состав которой входил дивизион Кутынцева, с большой неохотой согласилось на этот эксперимент. Практически он действовал на свой страх и риск. Потренировав расчеты быстро разворачивать и сворачивать дивизион, он достиг в этом больших успехов, втрое перекрывая «отличный» норматив. Потом договорился с арабами, чтобы они развернули рядом с его позицией ночью еще 3 «ложных» дивизиона из фанеры и досок (в этом, а также маскировке позиций, арабы были признанными мастерами).
Ночью Кутынцев выдвинул дивизион к руслу, развернул технику и замаскировался. Рядом арабы организовали ложные позиции с фанерными кабинами и ракетами из брёвен…
С рассветом появился израильский «Скайхок», разведчик погоды. Его Кутынцев сбил в режиме ТВК (телевизионного канала).
Чтобы не вдаваться в дебри тактики противовоздушного боя, кратко отметим, что основным демаскирующим признаком техники ПВО является её радиолокационное излучение. Оно мгновенно обнаруживается приборами на самолете и соответствующая аппаратура предупреждает летчика, что его облучает РЛС (радиолокационная станция), или СНР (станция наведения ракет), а уж он применяет манёвр, ставит помехи, или выходит из зоны поражения, смотря по обстановке. Всё это серьёзно снижает эффективность обстрела. А вот режим ТВК, который и применил Кутынцев, позволяет обстрелять визуально видимую цель без включения радиолокационного излучения, внезапно для лётчика. Удар получается кинжальным. Так и произошло.
«Скайхок» был сбит, а его пилот не успел даже понять, как.
Ничего не поняли и в штабе израильских ВВС. Их самолёт просто пропал, летчик ничего не сообщал про своё обнаружение русскими, да и нет там никаких русских… Решив, что произошло лётное происшествие, израильтяне послали пару «Фантомов» на поиск пропавшего самолета и пилота. Их уже проинструктировали, и они летели на предельно малой высоте.
Кутынцев обнаружил и эту пару и обстрелял ведущего. Первая ракета поразила «Фантом» и Кутынцев сумел перенести наведение второй ракеты на ведомого. Это было очень сложной задачей, так как комплекс С-125, на котором и воевал Кутынцев, позволял одновременно обстрелять только одну цель двумя ракетами. Благо «Фантомы» летели рядом, и ему удалось перенести наведение второй ракеты на соседнюю цель. Второй «Фантом» был только подбит. Его летчик мгновенно понял, в чём дело, вышел из зоны поражения и полетел в сторону Земли Обетованной, голося на весь Израиль о русском коварстве.
Понимая, что произойдет дальше, Кутынцев дал команду «орёликам» срочно сворачиваться. «Орёлики» не подвели и свернули технику, перекрыв все собственные рекорды. Отъехав от места засады на десяток километров, наши видели, как ВВС Израиля волна за в
