Все, что я на сегодняшний день узнал о матросе Дмитрии Гробове, которого прокуратура подозревает в совершении преступления – убийстве людей на подводной лодке «Нерпа» – все говорит только о том, что это очень хороший человек.

И потом, он не совсем то, что мы привыкли понимать по словом «матрос», ему не 18 лет. Он контрактник, с детства мечтал о море, хотел служить, сам пошел в подводники и служит уже пятый год. И еще на его защиту встал экипаж, встали офицеры.

Если офицеры встали на защиту матроса, то это настоящие офицеры. Тот не офицер, кто о матросе не думает.

То есть у них там, на «Нерпе», настоящий экипаж – все друг за друга.

И потом, по свидетельству той же сдаточной команды завода, экипаж вел себя во время аварии достойно – грамотно спасал людей.

Прокуратура назвала его виновным. То ли у нас такая прокуратура, то ли еще что? Виновность человека устанавливает суд. Так мне, во всяком случае, кажется, а до этих пор никто не имеет право оскорблять военнослужащего, полагая его преступником.

Я считаю, что Гробов просто очень совестливый человек. И именно совесть, ее муки, толкают человека на самооговор.

То, что человек считает себя виновным, это еще не доказательство его вины. Конечно, я понимаю, ЛОХ – это его заведование, и если твое заведование убило людей, ты будешь чувствовать себя виновным. Но говорить всем: «я виновен» – нельзя. Прокурор этих душевных порывов не оценит. Самопожертвование – одна из отличительных черт подводника, но в данном случае то, что человек сам себя казнит, не исправит ситуацию. ЛОХ от этого не перестанет самопроизвольно поступать в отсек. Как только следствие установило, что на лодке идиотов нет, вопрос сразу же обратился к технике. Ее надо проверять и проверять. Сложилась схема в обход всех схем – вот что очевидно.

А диверсантов высокого уровня на нашем флоте не случалось со времен гибели «Новороссийска».

Да и там они были иностранного производства.


И все же есть иной взгляд на того же Гробова.

"На сегодня единственная официальная версия аварии атомохода - человеческий фактор (подробности). И имя этого фактора уже не скрывают: контрактник Дмитрий Гробов. Следователи пытаются добиться ответа: как он запустил ЛОХ (лодочную объемную химическую систему пожаротушения)? А главное - зачем?!

Наши источники, близкие к следствию, восстановили примерную картину действий контрактника.

Представьте себе заступившего на вахту матроса. Гражданские спецы бегают как сумасшедшие по всей лодке (ее нужно сдать до 1 января), а ему скучно. А рядом на стене - легкий способ победить скуку: прибор, похожий на большой калькулятор, - дублирующий пульт управления. Таких «калькуляторов» на АПЛ несчетное количество, чтобы можно было бороться за живучесть лодки и экипажа из любой точки корабля: дать сигнал на всплытие, пустить кислород в отсек или включить систему ЛОХ. Реальный шанс почувствовать себя капитаном.

- Доступ к пультам никто не охраняет. На страже стоит только пятизначный пароль, известный лишь офицерам. Но в тот момент проводили испытания кодовой системы, - рассказал наш источник. - И секретные коды были просто... написаны карандашом на всех пультах.

Это матрос и сделал. Набрал код и начал играться. Выбрал систему управления пожаротушением. Вообще надо признаться, что Дмитрий испытывал к ней большой и не совсем понятный интерес. Как-то, вспоминают, при учебной тревоге интересовался у гражданских спецов, можно ли запустить ЛОХ вручную. Такой шанс у него появился. Исследуя содержание пульта, матрос залез в блок управления датчиками температуры и давления в отсеке. И начал ради интереса менять их настройки. Не подозревая, что они очень тесно связаны с пуском фреона.

- Реальные 30 градусов, которые показывал температурный датчик, матрос поменял на 78. А уже при 64 градусах система начинает подозревать пожар, - говорит наш источник. - Но машина попросила подтверждения - включать ли ЛОХ. Раньше в подобной ситуации появлялся сигнал на центральном пульте управления. И только при подтверждении пожара оттуда подавался фреон в отсек. На новейших системах фреон подается даже по запросу с локального пульта.

- Конечно, там есть защита от дураков, - объясняет капитан 1 ранга Алексей СУХАНОВ. - Даже если матрос ввел все данные, система должна запросить подтверждение ввода. Судя по всему, матрос и нажал его. Видимо, не осознавал степень ответственности. Насколько я знаю, сейчас с личным составом инструктаж почти не проводят.

Подтвердив пуск фреона в свой родной отсек, матрос услышал рев сирены, извещающей о запуске системы пожаротушения, и тут наконец осознал, что натворил. Перепугался, сбежал на другую палубу и там надел кислородную маску.

Гробов сейчас в шоковом состоянии, показания дает невнятные. Говорит, что кто-то ему сказал, мол, блок отключен и на кнопки можно нажимать.

Допустим, матрос-контрактник действительно не подумал о возможных последствиях своей игры с кнопками. Но следствие уже вызывало на допрос командира трюмного отделения Алексея Васильева, который видел, как Гробов нажимает на кнопки пульта, и... ничего не сделал. Да и после трагедии рассказал об увиденном не сразу - ведь он нес персональную ответственность за действия своего подчиненного.

По словам следователей, матрос - не конечное звено в ЧП. К ответственности будут привлечены и другие люди".